О доброте и решительности
Не будь весь из сахара, так как свет тебя высосет; не будь также чистым уксусом, так как свет тебя выплюнет. Во всем придерживайся золотой середины, ибо только капустные головы созданы из однородного материала. Не следует быть совсем из камня, совсем из песка, совсем из железа, совсем из воска. Нет также необходимости встречать всех с радостным вилянием комнатной собачонки, или набрасываться на всякого, как ворчливая дворняжка. Мир состоит из света и тени, из белых и черных пятен. Среди людей встречаются различные темпераменты. Одни обладают мягкостью старых туфлей, и в таком случае редко кто лучше их; другие вспыльчивы, как солома, но огонь их не совсем безопасен. Трудно снести на хозяйстве работника раздражительного и злого, как раненый медведь; резкого, как бритва; и мрачного, как бульдог; но все же в нем могут быть и хорошие стороны, делающие из него человека. Но бедный, податливый мальчик, незрелый и гнущийся, как тростник, не является ни для кого приобретением и служит общим посмешищем. Человек должен иметь позвоночник, иначе он не сможет смотреть вверх. Но спина его должна сгибаться, не то разобьет себе лоб о притолоку.
Надо знать, когда исполнять чужое желание, и когда — нет. Мы можем сделаться ослами, и тогда всякий будет на нас садиться; но если мы хотим пользоваться уважением, то должны сами распоряжаться собою и не позволять другим ездить на нас верхом, как им заблагорассудится. Если захотим нравиться всем, то будем вертеться, как крот под бороной, и никогда не будет нам покоя; а если мы будем одинаково угодливы пред всеми нашими соседями, добрыми и злыми, то не встретим признательности, так как сделаем столько же добра, сколько и зла. Тот, кто ведет себя, как овца, скоро убедится, что волки не перевелись. Тот, кто лежит на земле, не должен обижаться, если на него наступят. Кто уподобляется мыши, того съест кошка. Если вы позволите соседу взвалить на ваши плечи теленка, он скоро нагрузит вас коровой. Мы должны подавать ближним пример совершенствования, но это другое дело.
Есть старые лисицы, постоянно охотящиеся на молодых гусей, и если их лесть имеет успех, то скоро гусям приходит конец. Тебя будут называть добрым парнем, если ты станешь ломовой лошадью для всех своих приятелей; но только не жди себе соответствующей награды. Если ты попадешь в трудное положение, ты останешься одиноким, так как все твои старые друзья скажут: «Ты сослужил мне, до свиданья!», — или же подадут тебе тьму добрых советов, на основании которых убедишься, что хорошими словами нельзя накормить кошку, ни помазать себе хлеб, ни наполнить карман. Те, кто слишком стараются заручиться вашим расположением, — или пытаются ввести вас в обман, или же нуждаются в вас: высосав апельсин, они выбросят кожицу. Поэтому будь благоразумным и смотри, куда прыгаешь, в противном случае дружеские советы могут нанести тебе больше вреда, чем вражеские проклятия. «Глупый верит всякому слову, благоразумный же внимателен к путям своим». Следуйте за вашими соседями до тех пор, пока благоразумие вам это позволяет, но бросьте кампанию, как только рассудок вам это подскажет. С самого начала веди себя со своими соседями так, как думаешь поступать и впоследствии; сразу дай понять, что ты не сделан из глины, что у тебя есть собственные мозги, которыми умеешь шевелить. Остановись, как только заметил, что сбился с пути, и сейчас же поверни оглобли. Дабы избежать крупных ошибок, надо остерегаться мелких, поэтому умей остановиться вовремя, чтобы не быть втянутым в болото твоими друзьями. Лучше испортить отношения, чем подвергать риску свое доброе имя и спасение души. Не стыдись отступать. Не опасайся заслужить имя труса, когда ты бежишь с пути зла: лучше обратиться вовремя, чем мучиться в вечном огне. Не соглашайся губить самого себя. Было бы слишком дорогою ценою — платить собственной погибелью за симпатии товарищей. Стань крепко на том месте, на котором ты думаешь стоять, и не позволяй никому свести себя с истинного пути. Научись говорить «нет», и это принесет тебе больше пользы, чем знание латыни.
Всеобщий друг обыкновенно — ничей друг, но часто по своей простоте он обкрадывает свою же семью; чтобы помогать чужим, сам становится нищим. В великодушии, как и во всем прочем, необходимо соблюдать благоразумие, и некоторым людям надо этому научиться. Чересчур легкосердечный человек легко может стать жестоким по отношению к собственным детям, отнимая у них хлеб, чтобы дать его тем, которые, называя его великодушным, над ним же насмехаются. Ссужающий деньги часто теряет и деньги, и друзей; и обеспечивающий других — сам не обеспечен. Послушай моего совета и никогда не поручайся больше того, что решил потерять. Помни слова Писания: «Зло причиняет себе, кто ручается за постороннего, а кто ненавидит ручательства, тот безопасен».
Если нам наносятся обиды, то мы, как христиане, должны сносить их без злобы; но мы не должны подавать вида, будто не чувствуем их, ибо это побудило бы врага прибегнуть к новым обидам. Тот, кого один и тот же человек дважды обманет, несет половину вины; подобным же образом дело происходит и в прочих случаях — если мы сами не добиваемся осуществления нашего права, то нам остается только себе же ставить в вину его нарушение. Апостол Павел был готов перенести побои ради Господа, но он не забыл сказать воеводам, что он римский гражданин; и когда эти господа хотели его потихоньку выпустить из тюрьмы, он отказался, говоря: «Нет, пусть придут и сами выведут нас». Христианин является самым мирным человеком, но все же он человек. Многим людям не надо об этом говорить, так как они моментально вспыхивают, если им кажется, что кто-либо хочет их обидеть; раньше, чем они убедятся, забрался ли вор к ним на двор, или же старая кобыла сорвалась с привязи, они уже открывают окно и стреляют в пространство. Это опасные соседи; так же удобно рассесться на лбу у быка, как жить по соседству с ними. Не дружи с сердитым человеком и не заходи к безумцу. «Долготерпеливый лучше храброго». «У терпеливого человека много разума, а раздражительный выказывает глупость».
За мою долгую жизнь я видел не одного строптивого, упрямого человека, не внемлющего голосу разума и рассудка. У нас в селе живет один забавный малый; он имеет собаку-бульдога и как-то рассказывал мне, что если тот ухватит что-либо зубами, то уже не может отпустить; чтобы вырвать вещь из его зубов, пришлось бы раздробить ему череп; подобные этой собаке люди уж не раз сердили меня и даже выводили из терпения. Легче было бы уговорить вилы стать жнейкой или же убедить кирпич сделаться мрамором, чем заставить подобного человека внять здравым рассуждениям. Легче отмыть негра добела и вывести пятна на шкуре леопарда, чем убедить предубежденного упрямца. Прав он или не прав, но отговорить его от мысли, за которую он ухватился, куда труднее, чем переставлять горы. Если человек прав, то подобное упорство в мнении представляется чем-то великим и достойным почтения; наш проповедник говорит: «Из этого материала созданы мученики»; но если невежда с плохими мозгами вобьет себе что-либо в голову, то мучениками становятся те, кто с ним имеет дело. Один из наших мужиков побился об заклад, что забьет кулаком гвоздь в дубовую доску; и искалечил себе руку на всю жизнь; он же не мог продать хлеб свой по поставленной цене, а потому оставил скирды на съедение мышам. Нельзя проехать мимо его поля, не заметив его упрямства; он заявил, что «не признает никаких новшеств», и потому у него худший урожай во всем приходе. Но, что хуже всего, дочь его пошла к методистам, и в слепой ярости он выгнал ее из дому; и хотя, как я знаю, он очень страдает от этого, однако, он не сделает ни одного шага к примирению, а повторяет, что не будет разговаривать с нею до конца жизни. Между тем симпатичная девушка умирает из-за его жестокости. Лучше нарушать скоропалительные обеты, чем придерживаться их. Кто не изменяется, тот не совершенствуется; кто никогда не уступает, тот никогда ничего не приобретет.
С детьми следует обращаться хорошо и твердо; они не должны постоянно поступать по своей воле, но они не должны также быть всегда у нас на поводу. Давайте волю свинье, когда она хрюкает, и ребенку — когда он кричит, и вы будете иметь прекрасную свинью и испорченного ребенка. Человек, учащийся играть на трубе, и назойливый ребенок, вот два неприятных сожителя в качестве соседей в том же доме; если мы не будем, как следует, наблюдать за нашими детьми, то они станут неприятны для чужих и будут огорчать нас самих. «Розга и обличение дают мудрость; но отрок, оставленный в небрежении, делает стыд своей матери». Если наша голова никогда не будет занята тем, чтобы пожурить наших детей, пока они малы, то они доставят нам много огорчений, когда вырастут. Полнейшая правдивость должна проникать все наши отношения к детям; наше«да» должно быть подтверждением, и наше «нет» — отрицанием, — буквально и в ту же минуту. Никогда не забывайте сделать то, что вы обещали ребенку, была ли это награда, или наказание. Ты должен обеспечить себе послушание любой ценой; непослушные дети — несчастные дети; ради них же самих заставь их слушать тебя.
Если ты один раз потеряешь свой авторитет, ты лишь с трудом восстановишь его, ибо кто сказал «А» — тот должен сказать также «Б» и т. д. Вы не должны вызывать гнев в ваших детях, а также запугивать их, но вы должны править вашим домом и держать его в страхе Божьем, и только такое поведение может ожидать благоволения Божьего.
С тех пор, как я взялся за перо, я имел не раз возможность показать благородную стойкость, так как все время получал множество советов; за что приношу искреннюю благодарность, как принято говорить, ибо ни собирать, ни возвращать эти советы, ни заменять их своими из благодарности к советникам я не намерен; так как, несомненно, весьма любезно со стороны столь многих людей подавать мне советы, могущие совершенно сбить с толку. Я надеюсь набрать как можно больше здравых взглядов с нивы своих друзей; придерживаясь своей собственной манеры изложения, как наиболее мне отвечающей; я постараюсь, если возможно, кое-что и позаимствовать. Если проповедник любезно ссудит меня сочинениями Державина и Пушкина, то я смогу, пожалуй, даже вплетать кое-какие поэтические цветки в мой венок, который, в конце концов, будет прекрасен, как майский букет; однако обещать я этого не могу, так как жатва уже на носу, и теперь не время для стихосложения. Хуже всего, однако, то, что добрые друзья противоречат друг другу; одни говорят, что содержание книги слишком бедно, и весь рассказ ведется под вымышленным именем, ибо мой стиль недостаточно груб для пахаря; другие говорят, что тема очень интересная, но изложение совсем неумелое. Я собираюсь уделить моим советникам все то внимание, которого они заслуживают, и думаю вскоре написать статью о непрошеных советах, в благодарность за полученные указания и за память обо мне.