Когда мне было десять лет, у меня был щенок-девочка, по имени Тина. Вы бы её непременно полюбили: она была прелестным созданием. Неотразимый щен-пикинес с приплюснутым носом. Одно ухо у неё висело, а другое стояло торчком. В игре она была неутомима, но при этом никогда не мешалась под ногами.

Её мать умерла при родах, так что воспитание щенка легло на меня. Я вскармливал её молоком из бутылочки для кукол, а ночью, бывало тайком вставал, чтобы посмотреть тепло ли ей. Никогда не забуду ту ночь, когда я взял её к себе на постель только для того, чтобы она съела свою похлёбку на моей подушке. Мы хорошо смотрелись вдвоём. О, моё первое столкновение с родительством!

Однажды я вышел на задний двор, чтобы дать Тине обед. Осмотревшись, я заметил её в углу двора у забора. Она загнала в угол бабочку (насколько можно загнать бабочку в угол) и весело тявкала, подпрыгивая и пытаясь схватить её зубами. Удивленный, я наблюдал за ней несколько минут, а потом позвал.

“Тина! Иди сюда, девочка моя! Пора обедать!”

Что случилось далее – изумило меня. Тина перестала играть и посмотрела на меня. Но вместо того, чтобы сразу же подбежать ко мне, села на задние лапы, потом наклонила голову, оглянувшись назад на бабочку, вновь посмотрела на меня, а потом опять на бабочку и снова на меня. Первый раз в жизни ей приходилось принимать решение.

“Хочу” звало преследовать бабочку, насмешливо манившую, кружась в воздухе. “Должно” говорило, что полагается подчиниться хозяину. Классическая борьба намерений: война между “хочу” и “должен”. Проблема, с которой хоть раз сталкивался каждый человек, теперь стояла перед моим маленьким щенком.

И знаете, что она сделала? Она преследовала бабочку! Бросившись с лаем за ней, она проигнорировала мой зов и преследовала это глупое создание до тех пор, пока та не перелетела через забор.

Вот когда пришло чувство вины.

Тина долго оставалась у забора, сев на задние лапы и подняв голову, туда, вверх, где нашла свое освобождение бабочка. Медленно возбуждение от преследования затмилось виной непослушания.

С тягостным чувством Тина повернулась и пошла назад, чтобы встретиться с хозяином. Её голова была опущена, когда она плелась через двор, полная раскаяния. (Честно говоря, я немного разозлился на неё).

Первый раз в своей жизни щенок испытывал вину.

Подавив ‘‘чувство долга’’, Тина отдалась своему “хочу”. Однако сердце моё скоро оттаяло, и я снова позвал её по имени (я всегда был мягким). Чувствуя, что её простили, Тина стрелой помчалась в мои руки.

Может быть, сейчас я немного утрирую тот случай. Не знаю, могут ли действительно собаки испытывать чувство вины или нет, точно знаю – человек может. Неважно, является ли проступок таким же незначительным, как преследование бабочки, или серьёзным, как совращение чужой жены, эффект будет тот же.

Вина подкрадывается на кошачьих лапах и крадёт любую радость, которая могла бы сверкать в ваших глазах. Уверенность заменяется сомнением, а честность вытесняется поиском оправданий. Уходит покой. Приходит беспокойство. Как только удовольствие от потакания прихотям проходит, наступает голод утешения.

Наше видение теряет остроту, и у нашей близорукой жизни теперь одна цель – найти избавление от вины. Или, как вопрошал Павел: ”Несчастный я человек, кто меня избавит от этого тела смерти?” (Послание к Римлянам 7:24)

Это не новый вопрос. Едва открыв Библию, встречаемся с теми, кто справился, а чаще не сумел справиться чувством вины. Бунт Адама и Евы привел к тому, что они спрятались и испытали стыд. Ревность Каина привела к убийству и изгнанию. Вскоре страдало всё человечество. Стало так много зла, и люди грешили. Их сердца становились такими холодными, что не искали больше утешения для своей огрубевший совести. “И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце Своём”. (Бытие 6:6) Вот здесь, должно быть, самая страшная запись в Библии.

А всё из-за неспособности человека справиться с грехом.

Если бы только у нас была почка виновности, очищающая наши падения, или встроенная в нас резинка, стирающая наши проступки и помогающая жить в ладу с сами собой. Но этого нет. В этом-то вся проблема.

Сам человек не может справиться с виной. Когда создавали Адама, то его творили без этого умения справляться с чувством вины. Почему? Потому что он был сотворен, чтобы не совершать ошибок. Но совершив, не имел возможности справиться с виной. А когда Господь последовал за ним, чтобы помочь, Адам прикрыл наготу и не показывался от стыда.

Сам человек не может побороть вину. Должно быть, ему нужна помощь извне. Для того, чтобы чувствовать себя прощённым, нужно прощение обиженного тобой. Человек же слишком грешен, чтобы просить Бога о прощении.

Тогда вот она суть креста.

Крест сделал то, что не смогли сделать жертвенные агнцы. Он утолил вину не на год, а навсегда. Крест сделал то, что не смог сделать человек. Он даровал нам право разговаривать, любить и даже пребывать с Господом.

Сами вы этого сделать не можете. Это как в бейсболе не выбить тысячу, а в кегельбан не получить три сотни. Ни вы, ни я, никто другой не смогут сделать этого. Не интересно, сколько церковных служб вы посещаете и совершаете ли хорошие дела, вашей добродетели недостаточно. Вы не можете быть настолько добродетельны, чтобы заслужить прощение.

В этом мире мы виновны.

Вот почему нам нужен спаситель.

Ни вы не можете простить меня за мои грехи, ни я не могу простить вам ваши. Два ребёнка в грязной луже не могут очистить друг друга. Им нужен кто-то, кто чист. Кто-то, кто безупречно чист. И нам тоже нужен тот, кто чист.

Нам нужен спаситель.

Мы с вами нуждаемся в том, что было нужно моему маленькому щенку, а именно – Старшего, кто бы протянул руки и сказал: ”Ну, давай, всё в порядке”.

Нам не нужен хозяин, который будет судить нас за наши дела или за свои не оправдавшиеся ожидания. Пытаться попасть на небеса на собственной добродетели – всё равно, что пытаться попасть на Луну по лунному лучу: красивая идея, но…

Послушайте, бросьте попытки заткнуть рот чувству вины. Вы не можете этого сделать. Способа не существует. Ни с помощью виски, ни посещая Воскресную школу. Извините, не имеет ни какого значения, насколько вы плохи. Нельзя быть настолько плохим, чтобы забыть вину. Равно, не важно, насколько добродетельны вы есть. Нельзя быть настолько хорошим, чтобы преодолеть вину.

Вам нужен Спаситель.

Перевод: Валькова Н.Д.