Мудрый Соломон сказал: смерть и жизнь – во власти языка, и любящие его вкусят от плодов его (Притчи18:22). Его отец Давид знал об этом не понаслышке. Наверняка и Соломону рассказывали нашумевшую историю. Дело было так…
Филистимляне собрали войска свои для войны и собрались в Сокхофе, что в Иудее, и расположились станом между Сокхофом и Азеком в Ефес-Даммиме. А Саул и Израильтяне собрались и расположились станом в долине дуба и приготовились к войне против Филистимлян. И стали Филистимляне на горе с одной стороны, и Израильтяне на горе с другой стороны, а между ними была долина.
И выступил из стана Филистимского единоборец, по имени Голиаф, из Гефа; ростом он – шести локтей и пяди (это – 293 см).Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню, и вес брони его – пять тысяч сиклей меди (т.е. 60 кг); медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его;и древко копья его, как навой у ткачей; а самое копье его в шестьсот сиклей железа (более 7 кг), и пред ним шел оруженосец. И стал [он] и кричал к полкам Израильским, говоря им: зачем вышли вы воевать? Не Филистимлянин ли я, а вы рабы Сауловы? Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне; если он может сразиться со мною и убьет меня, то мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами и будете служить нам. И сказал Филистимлянин: сегодня я посрамлю полки Израильские; дайте мне человека, и мы сразимся вдвоем. И услышали Саул и все Израильтяне эти слова Филистимлянина, и очень испугались и ужаснулись.
Давид же был сын Ефрафянина из Вифлеема Иудина, по имени Иессея, у которого было восемь сыновей. Этот человек во дни Саула достиг старости и был старший между мужами. Три старших сына Иессеевы пошли с Саулом на войну; имена трех сыновей его, пошедших на войну: старший – Елиав, второй за ним – Аминадав, и третий – Самма; Давид же был меньший. Трое старших пошли с Саулом, а Давид возвратился от Саула, чтобы пасти овец отца своего в Вифлееме.
И выступал Филистимлянин тот утром и вечером и выставлял себя сорок дней. И сказал Иессей Давиду, сыну своему: возьми для братьев своих ефу сушеных зерен и десять этих хлебов и отнеси поскорее в стан к твоим братьям; а эти десять сыров отнеси тысяченачальнику и наведайся о здоровье братьев и узнай о нуждах их. Саул и они и все Израильтяне [находились] в долине дуба и готовились к сражению с Филистимлянами.
И встал Давид рано утром, и поручил овец сторожу, и, взяв ношу, пошел, как приказал ему Иессей, и пришел к обозу, когда войско выведено было в строй и с криком готовилось к сражению. И расположили Израильтяне и Филистимляне строй против строя. Давид оставил свою ношу обозному сторожу и побежал в ряды и, придя, спросил братьев своих о здоровье. И вот, когда он разговаривал с ними, единоборец, по имени Голиаф, Филистимлянин из Гефа, выступает из рядов Филистимских и говорит те слова, и Давид услышал [их]. И все Израильтяне, увидев этого человека, убегали от него и весьма боялись. И говорили Израильтяне: видите этого выступающего человека? Он выступает, чтобы поносить Израиля. Если бы кто убил его, одарил бы того царь великим богатством, и дочь свою выдал бы за него, и дом отца его сделал бы свободным в Израиле (свободным от налогов).
И сказал Давид людям, стоящим с ним: что сделают тому, кто убьет этого Филистимлянина и снимет поношение с Израиля? ибо кто этот необрезанный Филистимлянин, что так поносит воинство Бога живаго? И сказал ему народ те же слова, говоря: вот что сделано будет тому человеку, который убьет его. И услышал Елиав, старший брат Давида, что говорил он с людьми, и рассердился Елиав на Давида и сказал: зачем ты сюда пришел и на кого оставил немногих овец тех в пустыне? Я знаю высокомерие твое и дурное сердце твое, ты пришел посмотреть на сражение. И сказал Давид: что же я сделал? не слова ли это? И отворотился от него к другому и говорил те же слова, и отвечал ему народ по-прежнему. И услышали слова, которые говорил Давид, и пересказали Саулу, и тот призвал его. И сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из-за него; раб твой пойдет и сразится с этим Филистимлянином» (1 Царств 17:1-33).
Нам-то известно, что произошло после, но пока что Давид оказывается как между молотом и наковальней. Впереди – проблема высотой три метра и длинной в сорок дней по имени Голиаф. Позади же – проблема высотой два метра, зато длинной во всю жизнь – Елиав. И не известно, какая проблема хуже. Ведь если по отношению к Голиафу задача ясна – эту проблему нужно уничтожить, то от второй проблемы, брата, избавиться нельзя. И если Голиаф лишь обещает: «сегодня я посрамлю полки Израильские», и так уже – 40 дней никак не наступающего «сегодня», Елиав не тратит времени на обещания – срамит брата сразу же, без предупреждения и по нескольким аспектам одновременно: неуместность («Зачем ты сюда пришел?» Куда ты лезешь? Здесь – не место таким, как ты! Всяк сверчок, знай свой шесток. Сиди и не высовывайся), бесполезность (От тебя – один урон. Даже крохотное стадо тебе нельзя доверить – «на кого оставил немногих овец тех в пустыне?» – а речь идет ни много, ни мало, об их семейном состоянии!), нечистые мотивы («я знаю высокомерие твое и дурное сердце твое»!), эгоизм (Тебя ничего не интересует, кроме собственного удовольствия! Ты зрелищ захотел, «пришел посмотреть на сражение»). Елиав дает брату исчерпывающую характеристику в четырех частях. Что же сообщает нам эта характеристика о Давиде? Ровным счетом – ничего!
***
Одному мальчику на Новый Год подарили коллекцию цветных камешков, а девочке – коробку конфет. Обоим подарки понравились, но поскольку по ту сторону забора трава всегда зеленее, чужие подарки показались каждому из них более привлекательными. Не долго думая, они решили поменяться – обменять все камешки на все конфеты. Но мальчику было жалко отдавать камушки, и он припрятал несколько из них, – самые красивые. А оставшиеся – выменял на конфеты. Конфеты скоро кончились, а камешки остались. Время от времени попадались мальчику на глаза, и всякий раз, когда он смотрел на камешки, ему становилось очень грустно. Он горько вздыхал, и думал: «а ведь она, наверное, отдала мне не все конфеты…»
Есть у нас такое обыкновение – проецировать собственные недостатки на других. И то, что внешне выглядит обвинением, на деле зачастую оказывается признанием собственных проблем. Ну раздражала бы меня, скажем, чужая жадность за общим столом, если бы она не конфликтовала с моей жадностью – если бы мне было не жалко, или я не боялся бы, что мне не хватит? И хотя обвинения Елиава ничего не говорят об обвиняемом, они не очень лестно характеризуют самого обвинителя:
Неуместность. Елиав был высок и хорош собою. Когда пророк Самуил впервые увидел его, то сказал: верно, сей пред Господом помазанник Его! (1 Царств 16:6). Вот уж, казалось бы – лучший кандидат на поединок с Голиафом… Однако Елиав об этом даже не заикается.
Бесполезность. Давид с отцом уже сорок дней снабжают Елиава и прочих братьев продовольствием как воинов. И все сорок дней те каждое утро строятся в колонны, чтобы целый день стоять и… бояться.
Нечистые мотивы. Во-первых, это – зависть. Когда Самуил восхитился видом Елиава, Господь сказал Самуилу: не смотри на вид его и на высоту роста его; Я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце (1 Царств 16:6,7). Во-вторых – страх, боязнь даже разговоров о поединке. И, в-третьих – стыд за все вышесказанное.
Эгоизм. Пока все боятся – мой страх мне не страшен. Пока всем стыдно, я не стыжусь своего стыда. «Круговая порука мажет, как копоть». Но стоит появиться «белой вороне», двадцатипятилетнему юноше, который не боится, он тут же становится обличением для всех. Какой отсюда выход? Заткнуть тому рот, прогнать, избавиться. «Нет человека – нет проблемы».
Но самую большую свою проблему Елиав не выдает, потому что он ее просто не видит. Не видит ее в себе – не переносит ее на брата. Проблема эта – бездуховность. Елиава волнует репутация Израиля, в то время как Давида волнует слава Божья. Елиав – «раб Саулов», как характеризует его Голиаф, а Давид – слуга Божий. Поэтому у него и оружие – иное, и цели – иные:
Давид отвечал Филистимлянину: ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил; нынепредаст тебя Господь в руку мою, и я убью тебя, и сниму с тебя голову твою, и отдам трупы войска Филистимского птицам небесным и зверям земным, и узнает вся земля, что есть Бог в Израиле; и узнает весь этот сонм, что не мечом и копьем спасает Господь, ибо это война Господа, и Он предаст вас в руки наши (1 Царств 17:45-47).
***
Мир полон критиков. Умных, рослых, красивых, речистых, и т.п. Потому очень часто именно в те моменты, когда нам более всего нужны поддержка и ободрение, мы снова и снова оказываемся между молотом и наковальней – между проблемой перед нами и критиками у нас за спиной. Всякий раз, Какая бы критика не высказывалась против нас Никто из нас не Давид. У нас есть, как минимум, два повода не обижаться.
Во-первых, мы сами – такие же точно критики, и каждому из нас надо еще учиться и учиться высказывать не всякое критическое суждение, пришедшее нам в голову. Ситуация впоследствии изменится или прояснится, а вылетевшее слово уже не поймаешь.
Во-вторых, нужно признать: почти любая критика, сказанная в наш адрес, отчасти – правда, в больней или меньшей степени. И, к сожалению, чаще – в большей, чем в меньшей. Всякий раз, когда меня винят в недостатке честности, бескорыстия, чистоты, любви, самая первая моя реакция – возмущение. Но, взирая на славу Христову, я как в зеркале вижу свое отражение того, во что нам всем надлежит преобразиться (2 Коринфянам 3:18), и сравнивая с собой таким, каков я есть, думаю: как хорошо, что критик этот так обо мне подумал – было б куда хуже, если бы он знал всю правду обо мне.
***
Так что же делать, если мы оказались под прицелом чьей-либо критики?
Первым делом, не поддавайтесь на провокации. Избегайте скандала. Не ввязывайтесь в пререкания, пытаясь доказать собственную правоту. Ведь мы-то знаем, и, тем более, Господь знает, каковы мы на самом деле. Давид сказал: Что же я сделал? не слова ли это? И отворотился от него к другому (1 Царств 17:29); и вы – уклоняйтесь от ссоры, отойдите в сторону.
Далее, не уподобляйтесь своим критикам. Следите за речью. Помните, что сказал Соломон: смерть и жизнь – во власти языка, и любящие его вкусят от плодов его (Притчи 18:22). Писание предупреждает весьма серьезно: Вот, и корабли, как ни велики они и как ни сильными ветрами носятся, небольшим рулем направляются, куда хочет кормчий; так и язык – небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает! И язык – огонь, прикраса неправды; язык в таком положении находится между членами нашими, что оскверняет все тело и воспаляет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны (Иакова 3:4-6).
Кроме того, помните, что наше предназначение – не исправить ближнего, а прославить Бога. Поучающий кощунника наживет себе бесславие, и обличающий нечестивого – пятно себе. Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя; дай наставление мудрому, и он будет еще мудрее; научи правдивого, и он приумножит знание(Притчи 9:7-9).
Доверьтесь Богу. Даже когда перед вами Голиаф, а за спиной – Елиав, Бог – повсюду! Сзади и спереди Ты объемлешь меня, и полагаешь на мне руку Твою (Псалтирь 138:8). Все помнят Давида, автора этих слов. Но спросите кого-либо, как звали его старшего брата – многие ли вспомнят имя «Елиав»? Еще немного, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его. А кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира (Псалтирь 36: 10-11).
Наконец, помните, кто мы с вами во Христе. Христос, умерев за нас, взошел на небеса и воссел одесную Бога, послав нам Духа Святого. И теперь мы, Его Тело, несем сыновнее служение Отцу силой Святого Духа. Поэтому в нас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца(Филиппийцам 2:5-11). Это и есть то, ради чего мы с вами живем.